Феликс откинулся на спинку стула и, раскрыв пальцы веером, начал быстро постукивать их кончиками друг о друга.

      - И чего же вы хотите от меня?

      - Феликс Леонидович, - начал Корнилов, снова привставая и тут же садясь обратно, - вы такой замечательный и дальновидный политик! В своем комитете вы так много сделали для развития науки, образования и культуры, что было бы просто кощунством пройти мимо нашего новаторства.

      - Вот как, - Феликс, в свою очередь, приподнялся на стуле и вперил пронзительный взгляд в переполненного энтузиазмом начальника центра.

      Корнилов не выдержал. Он быстро вскочил со своего места, оттолкнув кресло на колесиках в сторону с такой силой, что оно, откатившись, ударилось о стену и едва ли не вернулось на свое прежнее место.

      - Это прорыв! - Корнилов начал нервно ходить из угла в угол, выразительно жестикулируя. - Это действительно стабильный образец! При комнатной температуре он никуда не исчезнет! При его переходе в обычную молекулярную фазу высвобождается в двадцать раз больше энергии, чем при сжигании килограмма смеси кислорода и водорода! - захлебываясь собственными торопливыми словами, начальник центра остановился напротив Феликса и оперся руками в слегка согнутые колени. - Это же компактное топливо хоть для ракет, хоть для чего-то еще! Это грандиозный скачок в вооружении! Маленькая кладезь невероятного количества энергии! - от перевозбуждения у него над верхней губой проступили капельки пота, и Феликс отстранился от него на максимальное расстояние, насколько позволяло его сидячее положение на стуле.

      - И-и-и? - депутат провокационно развел руки в стороны, изо всех сил делая вид, будто абсолютно не понимает, к чему клонит начальник.

      - Инвестируйте в наш проект. Нам нужно более масштабное оборудование, - хрипло проговорил Корнилов, не сводя горящих глаз с надменного политика, - и мы дадим вам то, чего нет ни у одной державы мира!

      - Мне это интересно, - Феликс резво вскочил со стула. Он чувствовал запах дешевого растворимого кофе, исходящего изо рта собеседника, и ему стало противно. - Но я хочу увидеть образец собственными глазами! Я должен знать, во что вкладывать такие огромные деньги!

      Корнилов хмыкнул про себя: «Как будто это твои деньги», - но вслух произнес:

      - Феликс Леонидович, приглашаю вас посетить нашу лабораторию и своими глазами увидеть то самое чудо, которое нам удалось получить после нескольких лет утомительных испытаний! - он приглашающе распахнул дверь.

      Стоящий в проеме Усман обернулся, убеждаясь в том, что с депутатом все в порядке, и, уступив мужчинам дорогу, бодрым шагом последовал за ними.

      Корнилов безумно желал этих инвестиций. Было необходимо наладить производство, а для этого требовались совсем другие приборы, стоящие баснословных денег. Сумма настолько поражала своей величиной, что он поначалу даже засомневался, будет ли чиновник вообще рассматривать такой вариант государственных вложений, но, видя настойчивость и заинтересованность, с которой Феликс отнесся к его предложению, надежда на положительный исход укреплялась с каждым шагом на пути к лаборатории. Получение достойного образца металлического водорода грозило Корнилову, как руководителю всего этого проекта, безумно желанным повышением до должности директора Института высоких температур, чьим структурным подразделением и являлся их центр.

      Корнилов спал и видел это место. Он часто представлял себе, как в конце концов займет желанную должность, как расположится в более комфортном, настоящем кожаном кресле, как закинет на директорский стол свои короткие ноги и лениво будет отдавать команды новому штату многочисленных подчиненных.

      Предоставляя отчет нынешнему пожилому директору, Корнилов исподтишка трогал массивную столешницу дубового стола, будто бы случайно касался рукой пластикового лотка для документов, с любопытством, по мере возможности, заглядывал в бумаги, разложенные перед действующим начальником, так сказать, привыкал к желанной обстановке. За это место он готов был бороться любыми способами. И изобретение мирового масштаба сразу подбрасывало его на необходимый уровень, оставалось только убедить циничного политика в своей правоте и дальновидности крупных вложений.

       Мужчины спустились по широкой лестнице на второй этаж и торопливо устремились к лаборатории. На пути им то и дело попадались вечно куда-то спешащие сотрудники центра. Они здоровались с Корниловым и дружелюбно улыбались, на что непробиваемый начальник никак не реагировал, полностью игнорируя приветственные реплики своих подчиненных, и с гордо поднятой головой в сопровождении важной персоны продолжал свой торжественный путь.

      Пытаясь скрыть желчную усмешку, вызванную высокомерным до умиления поведением Корнилова, Феликс постоянно отворачивался и хмыкал в кулак. Усман неизменно следовал за ними с самым невозмутимым видом, продолжая просматривать пространство своим хмурым взглядом.

      Возле самых дверей лаборатории они остановились.

      - Вы только особо не удивляйтесь. Наш гениальный научный сотрудник немного странноватый, но вы поймите правильно: он живет этим изобретением, с утра до вечера сидит за работой, а без грандиозных усилий не получается научных открытий. Без труда, как говорится, не вытащишь и рыбку из пруда, - Корнилов фальшиво хохотнул и опустил металлическую ручку.

      - Усман, подожди здесь, - коротко скомандовал Феликс.

      Телохранитель молчаливо кивнул и занял свое привычное место в дверном проеме.

      Переступив порог лаборатории, Феликс был едва ли не ослеплен светом многочисленных люминесцентных ламп, занимающих почти все пространство под потолком. Как следует проморгавшись и слегка потерев слезящиеся глаза, он резко отпрянул к стене, испугавшись внезапно выскочившего непонятно откуда взлохмаченного человека в белом халате.

      - Тьфу, твою мать, Веня, разве можно так пугать! - сердито воскликнул Корнилов. -  Ох, прошу прощения, Феликс Леонидович, за грубость, случайно вырвалось!

      - Феликс Леонидович! - порывисто и резко заговорил незнакомец. - Наконец-то вы приехали! Пойдемте скорее, я вам все покажу!

      Депутат не торопился реагировать на это эмоциональное приглашение. Когда зрение окончательно прояснилось, он внимательно, с головы до ног, рассмотрел новоявленное чудо.